В начале 2000 гг. Ж.-П. Дюпюи предвосхитил «необходимость контингентности» К. Мейясу своим тезисом о катастрофе как «невероятном, но единственно достоверном», в котором он, правда, не видел ничего хорошего. Со времен начала конца света человечество и гуманитарные науки старательно абсорбируют любое невероятное достоверное, переводя его из плана имминенции в план имманенции, так что катастрофы неизбежно секуляризуются и облагораживаются, становятся функцией управления, элементом изящных математических теорий или же принципом генерализованных онтологий. Такому процессу имманентизации противостоят, однако, как классические, так и модернистские фигуры катастроф, их «малые боги», составляющие пантеон Саранчи, Бегемота, Кайдзю и Ктулху, — кажется, что они застряли в узких местах модернизации и имманентизации, не позволяя человечеству двигаться дальше, да и просто двигаться куда-либо. На встрече будут рассмотрены три оси фигур катастроф — число, действие и коммуникация — а также некоторые их следствия для современной ситуации знания.